Orginalus tekstas
Ольга Арефьева (Ковчег) - Площадь Ногина
Она стояла на площади Ногина,
Так было проще понять, в чём её вина,
Чем она грешна и кому что должна,
Как луна со дна стакана вина.
Очередь пьяных кричала "налей!",
Наркоманы в карманах несли по игле,
А прочая нечисть, кто на метле,
Кто на чёрном козле, летели к Лысой горе.
И каждый знал назубок свою роль,
И каждый прохожий называл пароль -
Похоже, лишь тот, кто не знает, в чём соль,
Не сможет понять, зачем нужна эта боль.
Она стояла одна, не видя окна -
Позади стена, впереди спина,
Вся в чёрном, словно вдова Ногина,
Она ждала пробуждения весны ото сна.
Она была в плену своего тепла,
И сквозь её пелену вода не текла,
Дорога не шла за границу стекла,
Пирога плыла снизу из-за угла.
Эскалаторы шли в ритме танго Дали,
Бесконечным фанданго текли нули,
Инвалиды вдали брели, сняв костыли,
Короли Манго-Манго несли бутыли.
Незнакомка по Блоку, на шляпе перо,
Неизвестное место на карте метро,
Кольца на пальцах, на шее тавро,
Мартобря тридцать третье, граница миров...
Lotyniškas tekstas
Ol'ga Aref'jeva (Kovcheg) - Ploshhad' Nogina
Ona stojala na ploshhadi Nogina,
Tak bylo proshhe poniat', v chiom jejo vina,
Chem ona greshna i komu chto dolzhna,
Kak luna so dna stakana vina.
Ochered' p'janyh krichala "nalej!",
Narkomany v karmanah nesli po igle,
A prochaja nechist', kto na metle,
Kto na chiornom kozle, leteli k Lysoj gore.
I kazhdyj znal nazubok svoju rol',
I kazhdyj prohozhij nazyval parol' -
Pohozhe, lish' tot, kto ne znajet, v chiom sol',
Ne smozhet poniat', zachem nuzhna eta bol'.
Ona stojala odna, ne vidia okna -
Pozadi stena, vperedi spina,
Vsia v chiornom, slovno vdova Nogina,
Ona zhdala probuzhdenija vesny oto sna.
Ona byla v plenu svojego tepla,
I skvoz' jejo pelenu voda ne tekla,
Doroga ne shla za granicu stekla,
Piroga plyla snizu iz-za ugla.
Eskalatory shli v ritme tango Dali,
Beskonechnym fandango tekli nuli,
Invalidy vdali breli, sniav kostyli,
Koroli Mango-Mango nesli butyli.
Neznakomka po Bloku, na shliape pero,
Neizvestnoje mesto na karte metro,
Kol'ca na pal'cah, na sheje tavro,
Martobria tridcat' tret'je, granica mirov...